Главная › Новости

Замедленная литература или вселенная Харуки Мураками

Опубликовано: 27.10.2023

Замедленная литература или вселенная Харуки Мураками

Мы замедляемся и поднимаем занавес над новым сборником рассказов «Исчезновение слона», который звучит так:

И у меня нет сексуальных проблем. Я встречаюсь с женщиной - возможно, я могу назвать ее своей девушкой - я сплю с ней два раза в неделю, наверное, уже год. Мы оба довольны. Но я стараюсь не относиться к этому слишком серьёзно. Я не собираюсь на ней жениться. Если бы я думал о браке, я бы, наверное, отнесся к ней серьезно и потерял уверенность в том, что смогу двигаться дальше. Так оно и есть. Когда живешь с девушкой, тебя начинают раздражать такие вещи - у нее не совсем ровные зубы или форма ногтей... Как можно ее так водить? Подскажу ты немного больше о себе ты На этот раз без стука. Если вы дослушали до этого момента, возможно, вы дослушаете меня до конца. Всего секунду. Мне нужно выкурить сигарету.

Харуки Мураками – японский писатель, сумевший глубоко проникнуть в умы и сознания миллионов читателей по всему миру. Самое особенное в построенном им литературном мире — это умелое создание характерной атмосферы. Микрокосм, который он вырезает словами, своеобразен, дымен, глубоко философичен и шире космоса. Другими словами, когда вы читаете Мураками, вы знаете, что читаете Мураками.

"Может быть, мне все это приснилось", - подумал я. Я долго стоял там, глядя на завесу дождя, нависшую над городом. Я как будто снова вернулся в детство, снова стал двенадцатилетним мальчиком, который часами наблюдает за дождем.

Смотришь, ни о чем не думаешь и чувствуешь, как твое тело постепенно смягчается, и ты словно стряхиваешь реальность. Дождь обладает особой гипнотической силой.

"К югу от границы, к западу от Солнца"

«Во время работы я обычно слушаю классическую музыку. Я также умею играть на фортепиано, люблю джаз. Писать романы — это все равно, что играть на музыкальном инструменте. Написание предложения следует тому же ритму, что и музыкальное произведение. напишите следующее, если это не связано со всем ритмом произведения».

Каждый роман Мураками кинематографичен, пропитан грустью и меланхолией, философский, глубокий и безумно красивый. Черные волосы, сигареты, книги, ночные улицы и глубокие экзистенциальные размышления в предрассветные часы — основа каждой отдельной истории, созданной великолепным мастером. Страницы легко будоражат воображение, заставляя ясно и замедленно представлять себе абсолютно каждую строчку, пока предложения не ползут, как изящная замедленная съемка. Конечно, такая манера письма не случайна. В университете Мураками изучал драму. В этот период своей жизни он встречает двух своих величайших вечных возлюбленных. Он встречает свою жену Йоко и открывает для себя магию кино. Позже он признался, что в тот основополагающий период своей жизни посмотрел более 200 фильмов!

- Какие авторы вам нравятся? – спросил я, обращаясь уважительным тоном к этому мужчине, старше меня на два года.

- Бальзак, Данте, Джозеф Конрад, Диккенс, - без колебаний ответил он.

- Не совсем современно.

- Именно поэтому я их и прочитал. Если вы читаете только те книги, которые читают все, вы можете думать только о том, что думают все остальные.

"Норвежский лес"

Один из самых любопытных фактов о Харуки Мураками заключается в том, что писатель на самом деле не любит японскую литературу. Совсем. Мураками воспитывал отец, который всю жизнь преподавал японскую литературу в школе, и именно эта тема многие годы таилась в каждом разговоре. По этой причине ребенок решил спрятаться у великих европейских авторов 19 века. Наибольшее вдохновение он находит среди строк Бальзака, Чехова, Достоевского, Диккенса. Изысканный стиль Фицджеральда также является фаворитом Мураками. Даже в «Норвежском лесу» двое героев знакомятся через разговоры о «Великом Гэтсби». О своей жене японский писатель говорит: «Как говорит Фицджеральд, «Зельда всегда была моим первым читателем». Так что Йоко — самый ценный критик и рецензент Мураками.

Как только я начал читать книгу, я не мог от нее оторваться – это было похоже на зависимость. Я читал во время еды, в поезде, поздно вечером в постели, в школе, где прятал книгу, чтобы читать во время занятий. У меня почти не было желания ни с кем говорить о том, чему я научился из книг и музыки. Я чувствовал себя счастливым, будучи только собой и никем другим.

«К югу от границы, к западу от Солнца»

Личность автора – это вихрь нетрадиционных привычек, кошек, кино, джаза и литературы. Он не помнит точно, как решил стать писателем, но в его памяти сохранилось воспоминание о том, что волшебство случается... после бейсбольного матча. Решение принимает спонтанно во время игры. Впоследствии он лихорадочно писал всю ночь и через несколько месяцев его первый роман стал уже фактом. По сей день Мураками является одним из самых дисциплинированных писателей, которых знал мир. Позаботьтесь о своем духе с помощью огромного количества фильмов и коллекции из более чем 6000 джазовых альбомов. Он стремится поддерживать свое тело, бегая по 10 километров и/или проплывая 1,5 километра каждый день, и ложится спать каждый вечер ровно в 9 часов вечера. Его творческий режим также строгий и включает подъем в 4 утра и безостановочное письмо в 5-6 часов. часы.

И тогда я понял. Мы оказались замечательными спутниками, но в итоге оказались не чем иным, как одинокими кусками металла, движущимися по своим, несовпадающим орбитам. Короткие, которые издалека выглядят красивыми падающими звездами, но на самом деле являются не чем иным, как тюрьмами, где каждый из нас одинок и летит в неизвестном направлении. Когда орбиты этих двух спутников случайно пересекаются, мы встречаемся. Мы можем даже открыть свои сердца, узнать в другом родственную душу. Но только на мгновение. Оказаться в следующем снова в полном одиночестве. Пока мы не загоримся и не станем ничем.

«Спутник, любовь моя»

Нужно ли нам игнорировать печаль, когда в нашем мире становится больно жить? Нет. Мураками утверждает, что боль неизбежна, а страдание — это выбор. Что ж, любую боль можно утопить в аромате меланхоличных цветов Мураками. В данном случае... романы. И все же мы не можем не доверять писателю, у которого за жизнь было более десяти кошек. Литература и Мураками просто созданы для того, чтобы быть вместе.

"Исчезновение слона"и тонкая сексуальность тоже:

Ох, мы говорим о сексе!

С тех пор как я забрал твое письмо домой, моей единственной мыслью было переспать с тобой. Как я лягу спать, а ты будешь рядом, утром я проснусь, а ты все еще будешь рядом. Когда я открываю глаза, ты уже встаешь с кровати, и я слышу, как ты дергаешь молнию на своем платье. Я лягу - ты же знаешь, какая тонкая иногда бывает молния на платье - закрою глаза и притворюсь спящей. Я даже не буду смотреть на тебя. Я не открою глаза, пока ты не пересечешь комнату и не войдешь в ванную. Потом я съем что-нибудь и пойду на работу. В темноте ночи — я поставлю на окна специальные жалюзи, чтобы было совсем темно — лица моего, конечно, не увидишь. Я ничего не буду знать – ни твоего возраста, ни твоего веса. Чтобы я не мог коснуться тебя пальцем. Но это все равно происходит. Если ты действительно хочешь знать, то для меня не имеет значения, занимаюсь ли я с тобой сексом или нет... Нет, я беру свои слова обратно. Я пересмотрю их.

Ну, скажем так: я бы хотел переспать с тобой. Но я не против, если этого не произойдет. Я стараюсь быть максимально справедливым. Я не хочу никого что-либо заставлять, равно как и не хочу, чтобы меня к чему-либо принуждали. Мне достаточно чувствовать твое присутствие или видеть, как вокруг меня кружатся твои запятые.

писатель Филип Рот смерть литература реакция